Николай Старшинов — русской, советский поэт фронтового поколения. Родился 5 декабря 1924 года в Москве.
Со школьной скамьи пошел фронт. В начале 1943 года в звании старшего сержанта попал на передовую. Первые стихи поэта были напечатаны во фронтовых газетах. В августе в боях под Спас-Деменском получил тяжёлое ранение. Из армии демобилизовался в 1944 году и сразу же поступил в Литературный институт имени А. М. Горького. В том же 1944 году Николай Старшинов женился на своей ровеснице, начинающей поэтессе Юлии Друниной. В 1946 году у них родилась дочь Елена, которая много и интересно пишет о своих родителях
В 1955— 1962 годы Николай Старшинов заведовал отделом поэзии в журнале «Юность», совмещая эту работу с должностью руководителя литературного объединения в МГУ. В 1972—1991 годы редактировал альманах «Поэзия», основоположником которого он по-существу и был.
Современники отмечали, что Николай Константинович был глубоко порядочным человеком и всегда поддерживал коллег по перу: оказывал немалую помощь начинающим поэтам, бытовала присказка: ‘Все мы вышли из шинели Старшинова», которая обозначала плеяду замечательных молодых поэтов 60-80-х годов ХХ века, становлению которых помог Николай Старшинов.
Всю жизнь он болел после тяжелого ранения, полученного в двадцатилетнем возрасте на полях Великой Отечественной, ходил с палочкой, но запомнился современникам как добрый, весёлый, жизнелюбивый человек, заядлый рыбак и душа компании. Николай Константинович внес огромный вклад в литературу и литературный процесс второй половине ХХ века, был настоящим патриотом, автором замечательных стихотворений, песен, собирателем частушек и русского фольклора, опытным редактором, литературным критиком, педагогом и наставником начинающих.
Николай Констанстинович Старшинов
Солдаты мы.
И это наша слава,
Погибших и вернувшихся назад,
Мы сами рассказать должны по праву
О нашем поколении солдат.
О том, что было,— откровенно, честно…
А вот один литературный туз
Твердит, что совершенно неуместно
В стихах моих проскальзывает грусть.
Он это говорит и пальцем тычет,
И, хлопая, как друга, по плечу,
Меня он обвиняет в безразличье
К делам моей страны…
А я молчу.
Нотации и чтение морали
Я сам люблю.
Мели себе, мели…
А нам судьбу России доверяли,
И кажется, что мы не подвели.
1945
