Мы предложили режиссерам разных поколений прокомментировать хрестоматийную пушкинскую формулу, связав ее с личными размышлениями о правах и ответственности художника в ХХ веке.
Глеб ПАНФИЛОВ:
Фразу Пушкина можно толковать по-разному. Не только художник, но вообще личность, индивидуальность определяет свой закон, по которому живет, с которым себя соизмеряет. У одних людей он совпадает с нормативами конкретного времени, у других — выходит за порог исторических установлений, у третьих опирается на религиозные догматы и т.д.
Сама проблема закона, «над собою признанного», для русской культуры очень важна и является сквозной. Кто я такой, где границы дозволенности, перед кем или чем я в ответе — вопросы не праздные, составляющие самую суть национального характера, не желающего отказываться от себя и ищущего высшую истину, способную примирить личное с абсолютом.
Чудо Пушкина — в осознании и формулировке этой проблемы, пусть даже сокращенной до проблемы, стоящей перед драматическим писателем. За этой мыслью стоит живой человек, заблуждающийся, ошибающийся, страдающий, обороняющийся от общественного мнения и утверждающий право художника на оценку расхожих представлений, на выражение своего суждения даже в противовес к большинству.
Пушкин предъявил новый уровень самосознания, который выдержал проверку более чем ста пятьюдесятью годами. Художник, живший в хаосе реальности и искавший гармонию, дает сегодня столь же значимые уроки нашему времени, как и своей эпохе. Наверное, можно сказать, что лучшее в каждом из нас связано с личностью и творчеством Пушкина.
Думаю, что пушкинская мысль о законе имеет прежде всего морально-психологический смысл — высшей ответственности за создаваемое и публикуемое. Но, видимо, есть в этой мысли и другой аспект. Искусство в своем становлении вырабатывает определенные формальные законы, строгие правила, нарушение которых карается жестко и жестоко. Законы эти постепенно ветшают, препятствуют живому развитию. Возникают фигуры реформаторов или разрушителей, революционеров. Гений Пушкина проявился в том, что, разрушая классицистические правила в «Борисе Годунове», к примеру, или, напротив, создав канон онегинской строфы, он отменяет устаревшее, вносит новое, но оставляет за собой плодоносную почву. Отменяя что-то, Пушкин тут же восстанавливал дыхание и жизнь искусства.
Пушкин дает мне силы для поисков, освобождает от рабства перед различными запретами, но подвигает к неотступному соблюдению в творчестве нравственного закона. Конечно, все зависит от избранной цели. Но какой бы она ни была, нужно сохранять беспощадность к самому себе. Все лишнее должно быть отсечено. С первых фильмов я отказывался от удавшихся, как мне казалось, сцен, чтобы внутренний ход повествования был ясен, чтобы вариации «не замусоривали» звучание главной темы.
Да, художник должен быть свободен, должен раздвигать рамки известного, но только потому, что этого требует суть творческого высказывания. И только поэтому. Если нужно, чтобы яйцо стояло, я могу позволить себе его разбить. Но любой резкий жест должен быть оправдан, подчинен закону.
Уроки Пушкина легко воспринимать. Он так и живет в культуре, позволяя в его человеческих слабостях узнавать свои, в совершенстве и масштабе его личности видеть осуществившуюся потенцию гениальности.
Я никогда впрямую не обращался к пушкинским произведениям. Они недосягаемы. Но Пушкин всегда со мной, потому что он — моя Родина, мой дом, мое и наше ВСЁ. Закон, им обозначенный в творчестве, — это закон России. Как по клетке организма можно восстановить его генетический код, так по творчеству Пушкина можно восстановить генетический код России.
Источник: http://www.kinozapiski.ru/ru/print/sendvalues/783/
Проект «С Пушкиным в 21 век»
#Фондкультурныхинициатив #Грантдлякреативныхкоманд.
